Конфликт в Сибирской колонии между российским «вором в законе», чеченскими и Дагестанскими заключенными грозит выйти из-под контроля. Вражда уже начала распространяться на другие тюрьмы в России, и попытки стать посредником в перемирии между противоборствующими группировками до сих пор оказались бесплодными.
Разногласия возникли в половине февраля в исправительной колонии в Туве, в Сибири; российский «вор в законе» Руслан (шляпа младший) Гегечкори велел, чтоб команда чеченцев и дагестанцев были безжалостно избиты, в казематной мечети, в каком месте происходят религиозные ритуалы. Чеченцы и дагестанцы объявили кровавую войну против криминального авторитета, и теперь сомнительно, что инцидент будет разрешен с несколькими извинениями.
Воры в законе
«Вор в законе» возник в тюрьмах по всему Советскому Союзу в начале 20-го века. Вор в законе является полностью инициированным членом элитного правящего класса преступного мира, который заработал свою должность в тюрьме. Существует целая субкультура вокруг воров в законе, в том числе татуировки, сленг и понятия, строгий кодекс чести.
Инцидент в Туве уже распространился за пределы тюремных стен, мгновенно повысив вероятность кровопролития-между преступниками, живущими в соответствии с их кодексом чести с одной стороны, и обиженными Чеченцами и Дагестанцами, требующими удовлетворения с другой.
Чеченская кровавая вражда
Все началось с типичной ситуации, когда пришел новый заключенный ; Гегечкори ввязался в драку с группой чеченцев. Затем Гегечкори приказал, чтобы группа заключенных избила тех, кто осмелился бросить вызов 30-летнему вору в законе. Они были на молитве, выполняя намаз, когда на них напали, и хата у них была разрушена. Администрация тюрьмы не вмешивалась.
В нескольких исправительных учреждениях заключенные-мусульмане сразу же провели митинги и потребовали отомстить Гангстеру. Даже престиж его отца, Роланда Гегечкори не мог сдерживать обиженных мусульман, и некоторые призывали к мести против обоих.
Воровские законы в отечественных темницах
Почти в каждой Российской тюрьме, где содержатся чеченские заключенные, побывала Чеченская правозащитница Асет Малсагова. Она очень хорошо информирована о тюремной жизни и иерархиях. Она считает, что роль воров и их влияние в российских исправительных учреждениях сильно преувеличены.
«Воры и лагерные власти чаще всего работают вместе, то есть идут на определенные уступки друг другу, и их отношения больше всего напоминают торг. «Наблюдатели» (заключенные, которые управляют другими заключенными) полностью включены в систему, и это учреждение утратило свое значение. В лучшем случае, они живут за счет общака. Их «огромная» работа за годы моей деятельности в этой сфере заключалась в том, чтобы проинформировать меня о злоупотреблениях власти. В одном случае, Хадиса Гелогаева, убитого в Карелии, я получила от них информацию. Когда все подтвердилось, я сама подошла к очень влиятельным «ворам» и они сказали, что их законы в Карелии не работают, так же как и конституционные законы там не работают. Есть наблюдатели и чеченцы, но есть и тотальные нули, которые тоже живут по той же схеме’, — говорит Малсагова.
В российских исправительных учреждениях долгое время правили Воровскими законами, которые устанавливались и строго соблюдались ворами. Криминальные авторитеты разделили узы, что позволяет им сохранять контроль над огромной массой заключенных, порой до миллиона человек. В настоящее время в российских тюрьмах находится около 700 тысяч человек.
Не секрет, что спецслужбы сыграли свою роль в создании этого. Было бы невозможно, чтобы независимые и принципиальные администраторы сохраняли такое большое количество заключенных в покое. Благодаря тюремным начальникам, надзиратели во многих тюрьмах игнорируют тот факт, что многие влиятельные заключенные пользуются теми же преимуществами, что и люди снаружи. В обмен на это руководители тюремной криминальной иерархии поддерживают порядок.
Вызов чеченских заключенных для контроля
Однако появление в российских тюрьмах десятков тысяч молодых людей с Северного Кавказа за последние 10-15 лет, в результате войн в Чечне и мятежей по всему Северному Кавказу, сорвало старую тюремную иерархию. Многие строго соблюдают исламские традиции; придерживаясь радикальных взглядов, они устанавливают свой порядок в тюрьмах, и делают это с такой строптивостью и максимализмом, как у молодых кавказцев.
«Я следил за основанием и формированием данного инцидента ещё в то период, когда я был за решеткой, если все без исключения рассказывали о разногласиях в кавказских таборах, где” зеленые» (исламисты) публично не желали повиноваться ворам и блатарским идеям, выстраивая собственную текстуру и впрыскивая собственные принципы действия. Они отвечали на все без исключения стремления надавить на них с очень хорошо созданной мощью, превышающий по насыщенности блатных [профессиональные правонарушители, какие руководствуются суждениям, однако никак не получили положение вора в законе]. К примеру, в 1 лагере, они совершили нападение в целую хату блатных, избивая абсолютно всех, кто там был. Далее разногласия стали расширяться и в прочие лагеря с большими мусульманскими контингентами. Инциденты на данных основах совершались и в Матросской тишине.»
По словам Малсаговой, только за «участие в незаконном вооруженном формировании» (обвинение, как правило, предъявляется боевикам) в российских тюрьмах находится около 30 тысяч чеченцев. Это не считая тех, кто осужден за обычные уголовные обвинения. Некоторые известные воры признавались в своих нескольких публичных интервью, что, хотя чеченцы им могут нравиться, они не особо благоволят их в тюремном обществе.
Знаменитый вор в законе, покойный «Саша Север» сказал следующее:
«Как личность, я скажу так: я очень уважаю чеченцев — за их достоинство, за их гордость. Хотя многим они так не понравились. За все это я всегда восхищался ими, потому что они могут постоять за себя и своих близких именно так. И когда началась эта война, я был с ними сердцем и душой, потому что они защищали свою родину.’
По мнению нескольких бывших заключенных чеченцев, в ухудшении ситуации в тывской колонии виноват последний урожай молодых кавказцев, прочитавших пару исламских брошюр. Салауди отбыл в общей сложности 14 лет в тюрьме. Он говорит, что молодые чеченцы очень агрессивно пытаются ввести свой порядок, разрушая основы тюремного сосуществования.
«Есть очень много заключенных чеченских Салафитов. Они собирают своих верующих и постоянно обходят отягчающие обстоятельства других заключенных и сокамерников; они запрещают курить в камерах, использовать нецензурную лексику и другие мелкие прелести тюремной жизни. И их неповиновение направлено только на тех, кто находится в том же положении, что и они, и никогда не против охранников или тюремных властей, которые могут бить их дубинкой или бросать их в одиночную камеру.’
Время для перемирия?
Ходят слухи о том, кто может или не может пробраться в конфликт, чтобы посредничать в споре, например, один влиятельный вор в законе чеченского происхождения Азиз Батукаев. По некоторым данным, Чеченский вор в законе Ахмед ‘Ахмед Шалинский’ Домбаев, который в настоящее время отбывает срок в Северной Осетии, обратился с этой просьбой. Однако он категорически отказался от участия.
Как один бывший узник, Аслан, сказал ОЦ СМИ, Азиз может разрешить эту ситуацию, потому что он имеет хорошие отношения с руководством в Чечне. Но если Руслан Гегечкори публично не извинится, сомнительно, что это будет закрыто.’
