Питерская команда МВД, сменившая самарских коллег совсем ещё недавно, исчезла с блокпоста «Джалка» неожиданно и быстро. Исчезла в неизвестном направлении и по неизвестным причинам. Мы с Серёгой, наводчиком нашего БТР-а, сами сопровождали эти колонны. И ту, что шла на смену, и ту, что уходила домой. Для меня до сих пор загадка – почему самый опасный и обстреливаемый участок дороги Ростов–Баку тогда остался без охраны. Это была даже и не охрана, а просто точка опоры для всех, кто проходил шестикилометровый, заросший с обеих сторон лесом, прогон между Гудермесом и Аргуном. Я сам, много раз проезжая по этой дороге, с трудом сдерживал предательские приступы дрожи в ноге, давящей на педаль газа моего старенького, «чуть дышащего» бэтара. И мысль о том, что где-то впереди есть опорный пункт, до которого нужно прорваться и где можно укрыться, заметно укрепляло душевное состояние. Хотя и был ещё один пост неподалёку. На развилке дорог аргунского и урус-мартановского направлений, и расстояние до него всего-то метров сто, но это были целые сто метров! По пути мост через речку. Да и укреплён он был похуже, чем джалкинский.
Сегодня мы бодро грузили на ЗИЛы мешки с песком, шпалы, другие какие-то причиндалы, найденные на брошенном блок-посту. Вобщем тырили у подопечных другого силового министерства. Серёга, уныло оглядев окрестности, спросил у меня:
—«Ты тут кого-нибудь видишь?»
А я уже и сам понял, что пост пустой. Никого тут нет. Только проезжающие мимо гражданские машины, казалось, облегчённо подгазовывали, видя свёрнутый в сторону шлагбаум, возле которого обычно скапливалась очередь на досмотр. Жарища, невыносимая и безжалостная, привычно давила на психику, заставляя нас всё более пристально поглядывать в сторону маленькой речушки, протекающей по территории поста. Купаться страшновато, конечно, без охраны-то, да только сил терпеть это всё больше нет! Да и не в первый раз нам заниматься этим. Всё просто! Один кто-то стоит с автоматом на берегу, внимательно осматривая окрестности. Контролирует обстановку вокруг. Другие купаются. Потом, когда все наплещутся, отмоют копоть и пыль со своих замученных тел, тот кто стоял «на стрёме», под охраной всех остальных купается.
Окунулись в тихой заводи у автомобильного моста. Какой кайф! На берегу стоит баня – землянка, построенная ментами. Нам доводилось париться в ней раньше. Мы здесь частые гости. Добротная банька! Сейчас она была грязная и не ухоженная. Натопить, что ли?… Да ну! И так жарища адская! Хочется прохлады. А тут даже вода в речке не особенно холодная.
Пофотографировались на трассе. Поели консервов, прихваченных с собой. Погрызли галеты. Похлебали Кока-Колы, купленной на дорожном мини-рынке при выезде. Теперь в путь! Обратная дорога – привычный уже рывок. Гудермес. Комендантская рота района. Наша база.
Разбираться в тонкостях политики федерального командования нет охоты. Всё равно смысла и логики не найдёшь. Сняли пост и чёрт с ним! Обстрелов станет больше конечно же, но судьбу не предугадаешь. На войне налететь на старую с косой можно везде! «Добиваем» остатки дня в привычных трудах и хлопотах и спать.
Два часа ночи. Подъём по тревоге! Сумбурные телодвижения по намеченным заранее маршрутам к назначенным заранее местам, отбой тревоги, построение, формирование команд по БТР-ам, распределение функций… Что за фигня, чёрт возьми?! Стрельбы особой нет. Так… Постреливают вокруг лениво, как всегда. Ничего страшного. Почему тревога? Почему отмена тревоги?… Все мы давно уже привыкли к бесцельным построениям личного состава, но только днём. По ночам такого идиотизма пока ещё не наблюдалось. Новый «взбрык» командования? Может быть…
Перед штабом комендатуры, за воротами, суета и толчея. Я подгоняю бэтар. Мне назначают на броню взвод АГС (автоматическая гранатомётная система «Пламя») и говорят, что я пойду в колонне первым. На мою башню водружают звезду кинофильма «Чистилище». Именно в том, леденящем душу повествовании Александра Невзорова, я впервые увидел этого трёхногого монстра, способного в течении часа работы раздолбить в пух и прах полгорода средней величины. Заспанный и напуганный внезапно свалившейся на него ответственностью солдат взвода пытается в темноте зарядить АГС. Ему подсвечивают спичками. По движениям мастера я вижу, что его отношения со вверенным оружием построено на лёгком знакомстве и ни к чему не обязывающих принципах. Не удивительно! Здесь редко кто попадал на должность соответствующую его штатной подготовке, а подготовка на месте не велась никакая. Мой наводчик, например, срочную службу «тянул» на флоте, да и сам-то я по «срочке» был связистом. А теперь вот мы с ним, «железная» связка армии и флота, вполне спокойно выполняем работу экипажа БТР-а. Прикольно!
Вроде бы зарядил… Или нет? Тоже возможно. Здесь ни чему не удивишься! В роте даже оружейного масла не было! Прапор – связист по собственной инициативе привёз с собой двадцатилитровую канистру этой, до зареза необходимой на войне жидкости. Вот у него мы все и брали её понемногу. Кто-то пользовался веретёнкой. Зато подворотнички на складе были. Они нужнее солдату!
Тут поступил ещё один приказ. Первыми идут разведчики, как самое боеспособное подразделение. И вообще это их профиль. Жду отмены приказа о своём лидерстве в колонне. Его нет… Ну и как же первой пойдёт разведка, если первым иду я со взводом АГС на броне?! Никто не обратил особого внимания на нестыковку. К тупости начальства все уже давно привыкли. Прокатит как-нибудь…
Ставится боевая задача. Идём на блокпост «Джалка». Объект занять, если там будет противник – выбить его с поста и уничтожить.
Нормально! Ещё днём, когда мы там шуровали, оставить отделение солдат для контроля за блокпостом нельзя было. А теперь, ночью, есть какая-то необходимость его штурмовать. Там днём ездить – «палево»! А тут…
Выдвигаемся. Комендант района, полковник Павленко, даёт мне, как водителю головного БТР-а команду:
–«Дистанция по ходу движения 30–40 метров.»
Как должен держать дистанцию БТР, идущий впереди?! Я могу соблюдать скоростной режим, а дистанция… Но вопросов не задаю, и уж тем более не спорю! Идиот, хвастающийся на каждом построении своим академическим образованием, не в первый раз не может справиться с руководством на ефрейторском уровне. Привыкли уже. Авось срастётся.
Не срослось! Уже на втором городском повороте меня догоняет УАЗ коменданта и лихо «режет» меня на ходу. Я останавливаюсь. На броню, лихо подкинув свою обрюзгшую тушу, заскакивает полковник.
–«Я же дал тебе команду держать дистанцию! Посмотри где колонна! Ты на кого работаешь?!»
Щёки, с красными прожилками неврастеника, трясутся. Слюни летят мне в лицо. Последняя его фраза – намёк на азиатский тип моего лица. Ещё никогда и нигде я не видел умного, или культурного расиста. Всё какие-то ушлёпки! Видимо не даром в Европе считают, что расизм – это идеология быдла. Только в России для них заповедник. Даже неофициальный праздник для них имеется. Второе августа. Под шумок празднования дня ВДВ.
Оглядываюсь назад, высунувшись из люка по пояс. Колонна догоняет. Оправдываюсь тем, что на корме бэтара глаз нет. Комендант орёт на тех, кто сидит на броне по поводу их пассивности. Не могли подсказать. Ребята смотрят на него глазами преданных овчарок, не понимая – что от них требуется. Едем дальше.
Гудермес кончился. Последний блокпост проходим на габаритных огнях. Дальше крадёмся в полной темноте, на скорости 20 км/ч. Душа ноет… До окончания контракта осталось меньше месяца. Как всё глупо!
Врываюсь на территорию блокпоста. Колонна стоит неподалёку. АГС-ники разбегаются по периметру. Серёга нервно вращает башней. Вместе с башней вращается напуганный и растерявшийся стрелок АГС-а. Я, подтянув поближе автомат, на всякий случай слегка приоткрыл люк над головой. Никого нет. Слава Богу! Подгоняю машину к кромке леса. Подтягиваются остальные БТР-ы. Распределяемся, занимаем оборону. Разведчики идут в лес, снимают сигнальные мины, установленные ментами, прочёсывают окрестности. Комендант связывается с миномётчиками. Те, по его команде, «вешают люстру» – осветительную мину. Горящий жёлтым огнём шар медленно спускается над нами на парашюте, создавая эффект освещения чуть ярче, чем в лунную ночь. Ведутся ещё какие-то работы на блокпосту смысла которых я не понимаю. Летит следующая «люстра», потом ещё одна, ещё…
Потом… Комендант решил потренировать миномётчиков. Даются координаты для огня боевыми. Вокруг нас, в прилежащем лесном массиве, начинают рваться мины. Совсем рядом! Комья земли, камни, осколки, толстые ветки деревьев весело лупят по броне. Боже мой! Когда наступит предел ретивости этого кретина?! Чужие не завалили, так свои замочат!
Может быть усталость тяжёлого дня, может защитная реакция организма, но я засыпаю сном крепким, как смерть. Делать всё-равно нечего. Вокруг не видно ни зги, только вспышки от разрывов и грохот. Ни один, даже самый «отмороженный» моджахед, сейчас не припрётся сюда. Серёга не спит.
Ранним утром, около пяти часов, уезжаем с поста, оставив на нём несколько солдат для охраны объекта. Всё нормально! Дорога обратно легка и радостна! Жуткий джалкинский лес, похоронивший в своих дебрях не одну сотню молодых жизней, солдатских и моджахедских, помелькав нам на прощанье зелёными ветками придорожного кустарника, остался позади. Мы в Гудермесе.
