Как выбирали врача среди партизан

Наступила осень.

Въедливые моросящие дожди пробирали до костей. Падали листья, обнажая чащи и придорожные кусты. Неуютно и зябко становилось в промозглом лесу. Спасались кипятком да у ночных костров.

И тут вспомнил Василий Захарович, что Эдик Нордман вроде бы учился в медицинском училище.

— А ты, доктор Нордман, скрываешь свою специальность,— с наигранной суровостью обратился командир к худенькому, с блестящими впалыми глазами Эдику.

— Какой из меня доктор, Василий Захарович? Два курса Гомельского медучилища. Банки поставить да укол сделать, пожалуй, сумею.

— Вот что, Эдик, ребята у микашевичского ветеринара прихватили какие-то лекарства. Так ты разберись, что от головы, а что от живота. Смотри только, не вкати лошадиную дозу. От Вани Чуклая пышет, как от печки, и щеки замалиновели, и Саша сипит не хуже кузнечного меха. Займись, доктор Нордман.

Ветеринарные медикаменты перекочевали в кобуру от ракетницы. Эдуард дробил таблетки, вспоминал дозы и делил порошки, из подаренного колхозниками холста выкраивал бинты и врачевал как умел. За ним закрепилась с тех пор кличка доктор Северов.

Редкие погожие дни сменялись проливными дождями.

Вспучились болота, раскисли дороги, до полудня клубился непроницаемый туман. Такая погода — горе и спасение партизану. Под прикрытием тумана и моросящего дождя, прыгая с кочки на кочку, проваливаясь в холодную жижу трясины, тихо чертыхаясь, небольшой отряд Комарова двинулся в старобинские леса.

Вскоре путь им преградила холодная взбухшая Случь. На вязких берегах шелестел сухой камыш, свинцовая рябь плескалась в поникшем аире. Обыскали весь берег — ни лодки, ни челнока. А на противоположной стороне — сонная деревушка и на песке чернеют днища перевернутых лодок.

— Око видит, да зуб неймет,— озадаченно пробормотал Корж.

— Рискнем, Василий Захарович,— застенчиво улыбнулся Ваня Чуклай.

— Да ему любая река по колено, товарищ командир,— поддержал Ваню Виктор Лифантьев.— Между прочим, есть план: мы с Ваней раздеваемся, переплываем на ту сторону и пригоняем две лодки.

— Околеете, черти. И доктор Нордман лошадиными дозами не спасет… Вот что, тащи плащ-палатку и самую длинную бечевку.

Лифантьев принес, не понимая зачем.

— А теперь раздевайтесь. Обмундирование тщательно заверните в палатку… Да не так! Чтобы вода нигде не просочилась. Веревку привяжите к груди и пошли. Как только выскочите на берег, разотрите друг друга и быстренько одевайтесь. Постарайтесь найти весла и газуйте сюда.

Партизан пробирала дрожь, когда они увйдели, как двое пловцов погрузились в ледяную воду разлившейся от осенних дождей Случи. Минут через двадцать к берегу причаливали две большие лодки. Посиневшим и дрожащим от холода смельчакам Василий Захарович из своего НЗ налил по стопке трофейного спирта и скомандовал: «Бегом до десятого пота!»

На рассвете отряд переправился в Старобинский район. Здесь было родное Хворостово, здесь Василий Захарович знал каждую тропинку и овражек, бывал почти в каждой деревне. Здесь его принимали в партию. Почти всех знал Корж в этих местах, знали и его. Это было и хорошо, и опасно.

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!: