Последний массовый визит немцев в Смоленск был чудовищен. Нацисты за два с лишним года оккупации уничтожили более ста тысяч жителей. Только в концлагере №126, находившемся между будущим заводом холодильников и Чуриловским оврагом, оккупанты замучили и заморили голодом десятки тысяч советских военнопленных.
Но в Смоленске были совсем другие немцы — и несравнимо дольше нацистских оккупантов. Они мирно жили в нашем городе, занимались торговлей и ремеслом, и служили России к её вящей славе и процветанию города на Днепре.
Первые упоминания о присутствии в Смоленске немецкой общины относятся к Х веку — когда ещё сам город только-только перенесли на нынешнее место из Гнёздова. Во вновь построенном Смоленске практически сразу появилась Немецкая слобода. Она начиналась у пристаней Днепра в районе современной набережной — где очень символично и практически исторически корректно сейчас возвышаются два офисных здания в немецком стиле — и шла далее вдоль склонов Казанской горы.
Возможно, вторым её названием было Варяжская слобода — ведь один из древнейших храмов Смоленска, церковь Иоанна Богослова XII века, едва ли не со времён создания носит неофициальное название «церкви на Варяжках». А в глазах смолян разница между немцами и крещёными скандинавами могла быть не особенно большой.
К тому же непосредственно возле церкви Иоанна Богослова, в 30 метрах к западу, находится основание упомянутой в летописях «немецкой божницы». Это было круглое здание диаметром чуть более 18 метров — размером примерно как соседний православный храм. Подобные постройки совершенно нехарактерны для древнерусской архитектуры, однако пользовались большой популярностью в Северной Германии и Южной Скандинавии второй половины XII — начала XIII века. По мнению археологов, смоленский «немецко-варяжский» католический храм, скорее всего посвящённый Деве Марии, был практически идентичен с дожившей до наших дней церковью шведского города Хагби — за тем исключением, что ко шведскому храму позже добавили пристройки.
В Немецкой слободе кипела жизнь, здесь были жилые дома иностранных купцов, постоялые дворы, склады с товарами. В начале XIII века Смоленское княжество стремительно развивало отношения с немецкими городами и рыцарскими орденами. В 1229 году при смоленском князе Мстиславе Давыдовиче был заключён большой торговый договор с Ригой, Готландом и немецкими городами. Помимо торговли по Западной Двине через Ригу смоленских князей очень интересовали перспективы союза против общего врага — надвигающихся с запада литовцев. А немецкие Тевтонский орден и орден Меченосцев были злейшими противниками литовских племён.
Увы, в 1230-х годах Смоленское княжество пережило сразу несколько катастроф — землетрясение, страшную эпидемию с десятками тысяч умерших, вторжение витебского князя, захватившего город и вырезавшего элиту ослабевшего Смоленска. А затем ещё и прохождение невдалеке от города главных сил армии хана Батыя, с которыми отважно бился святой Меркурий. К середине века Смоленское княжество стало лишь бледной тенью своего недавнего величия и богатства. В упадок пришла и Немецкая слобода, тем более что торговые пути через Западную Двину по мере экспансии литовцев перестали быть безопасными. А близкий смолянам рижский орден Меченосцев был разгромлен князем Миндовгом при Сауле и перестал существовать.
Тем не менее, в том или ином виде немецкая община существовала в Смоленске практически непрерывно со дня появления города на современном месте. После 1230 года она никогда не была особенно многочисленной, в 1897 году она составляла лишь 460 человек — но из её среды вышло немало достойных и известных людей. Много заметных немецких фамилий в Смоленске появилось после 1654 года — когда большинство немецких военных специалистов на польской службе перешли на сторону русского царя Алексея Михайловича, и в петровскую эпоху, когда множество немцев прибыли в Россию помогать проводить реформы и строить империю. Среди наиболее известных смоленских фамилий немецкого происхождения можно назвать Энгельгардтов — выходцев из славного рыцарского рода немецкоязычного швейцарского Цюриха.
Неоднозначную, но яркую роль в жизни Смоленска сыграл мастер немецкого пивоварения Франц Лимберг, наладивший в нашем городе производство высококачественного пива. Его продавали по всем городам западной части Российской империи — но вкус и популярность получившегося продукта стали не последними причинами эпидемии алкоголизма в Смоленске: в начале ХХ века наша губерния стала третьим по этому печальному показателю регионом необъятной империи.
В 1812 году французские войска сожгли старый лютеранский храм, и после войны император Александр I даровал смоленской немецкой общине за заслуги перед Отечеством в войне против Наполеона 5000 рублей на постройку новой деревянной кирхи. А в 1859 в центре города появился новый лютеранский храм — ныне это здание известно как шахматный клуб на улице Ленина.
Возле католического храма на Варяжках с древности существовало немецкое кладбище, после Реформации ставшее лютеранским. Оно существует и в наши дни, но практически полностью разорено и заброшено — о былом напоминают лишь погрузившиеся в землю остатки гранитных надгробий. Здесь похоронены губернатор Смоленска во время вторжения Наполеона барон Казимир фон Аш, родители декабриста Пестеля, и любимый смолянами добрый доктор Франц Валь. Он остался в городе после отступления французов, лечил бедных бесплатно и спасал Смоленск от эпидемии холеры в 1831 году. Сейчас за остатками кладбища ухаживают только энтузиасты из «Русско-немецкого дома».
По переписи 2010 года в Смоленской области проживают 795 человек немецкой национальности. Немецкий город Хаген — самый близкий из всех городов-побратимов Смоленска. В нашем городе действуют одноимённые рестораны и булочные, широкие связи с Хагеном имеет гимназия имени Пржевальского.
Хотелось бы надеяться, что несмотря на все современные разногласия и трагическую память войны смоленско-немецкие отношения будут развиваться и принесут всем лишь пользу и радость. Все исторические основания для этого есть.