Они были первыми… «Они разбудили Герцена»… О декабристах многие знают лишь из школьной программы. Причем отношение к ним меняется в зависимости от политического строя в стране.
Но кем же на самом деле были смелые молодые люди, осмелившиеся пойти против устоявшегося уклада жизни? Мы расскажем десять любопытных фактов о декабристах.
Масонство
Небезызвестен факт, что многие декабристы входили в состав различных масонских лож. Это дает повод некоторым «альтернативным» историкам утверждать, что восстание – не что иное, как происки масонов.
Но на деле все было не совсем так. Да, многие молодые люди из дворянской среды вступали в масонские ложи, но это, скорее, была дань моде. К тому же, еще в начале 1820-х годов декабристы стали массово покидать подобные объединения, абсолютно разочаровавшись в них. К тому же, из общего числа декабристов, подвергнутых Верховному уголовному суду (более 120 человек) масонами оказалось только 23.
Национализм
А вот обвинения декабристов в национализме вполне справедливы. Наиболее радикальным в этом плане был Павел Пестель и его «Южное общество».
Пестель полагал, что в России титульными нациями должны быть великороссы (собственно русские), малороссы (так тогда называли украинцев) и белорусы. Остальные же были обязаны полностью слиться с основной нацией, отказавшись от своих традиций и особенностей. Так, например, цыгане должны были бросить кочевую жизнь или же покинуть страну. Мусульманам собирались запретить многоженство, а особо «буйных» кавказцев планировали переселить вглубь России, раздробив на мелкие группки.
Чего хотели декабристы?
На самом деле единой программы у движения не существовало. Каждое из обществ предлагало свой план преобразований. Однако, несомненно, общим было желание ввести Конституцию – то есть закон, который гарантированно защищал бы подданных от произвола властей. Также в списке желаемых преобразований стояло: отмена крепостного права, установление равенства граждан перед законом.
При этом идея свержения монархии была по душе далеко не всем. Лишь некоторые идеологи движения склонялись к такому решению, основываясь на европейском опыте.
Любопытно, что декабристы в основной своей массе никогда не противопоставляли себя государству, то есть не были революционерами в прямом смысле слова, хотя в советское время ими и начинали длинную цепочку, в конце которой стояли, разумеется, большевики. Но декабристы, в отличие от петрашевцев, народников и народовольцев, не были одержимы идеей революции и не стремились свергнуть прежний строй.
И что еще объединяло декабристов – это недоверие к народу. «Страшно далеки они были от народа» — это, несмотря на весь пафос, фраза верная. Так, все участники объединений сходились в мысли, что простолюдинов привлекать к этому делу не стоит. Добиться своего они планировали при помощи военного переворота, но никак не народного восстания. Здесь сыграло роль еще и то, что декабристы не желали проливать кровь – и военный переворот казался им более бескровным вариантом, чем народная война.
Удаленность от народа подтверждается и тем фактом, что, выводя людей, простых солдат, на площадь, декабристы даже не подумали четко разъяснить им свои цели.
Предполагалось, что солдаты должны пойти за ними из личной преданности, как за своими командирами.
Почему затея провалилась?
Здесь в принципе все понятно. С самого начала у заговорщиков были проблемы с организацией. Не было единой стратегии, один хотел одного, другой планировал совершенно иное.
Само восстание на Сенатской площади 14 декабря задумывалось для того, чтобы не допустить Сенат переприсягнуть Николаю I и предъявить сановникам требования об введении Конституции. Но когда войска были выведены на площадь, выяснилось, что сенаторы давно разошлись по домам, благополучно принеся присягу.
Кроме того, восстание изначально предполагает, что в какой-то момент будет пролита кровь – и предводители должны быть к этому готовы. А когда лидеры прилагают все усилия, дабы никого не убить… Это может вызвать уважение к ним как к личностям, но для предводителей бунта такие качества скорее вредны.
Почему декабристы доносили друг на друга?
Довольно щепетильный вопрос до сих пор волнует умы многих, кто ставит себе целью разузнать побольше о декабристах. Практически все участники движения на допросах соглашались рассказать о других членах тайных обществ. Многие высказывали искреннее раскаяние и с готовностью перечисляли имена своих друзей, рассказывали об их словах – и это в то время, когда даже мысль против государя каралась! Почему же честные и благородные молодые мужчины поступали столь безрассудно?
Здесь следует отметить, что многие из декабристов не были идейными представителями движения. Совсем еще юные, они сами четко не представляли себе собственных убеждений, находились в состоянии душевных и идеологических поисков. На допросах, под давлением, юноши начинали раскаиваться в содеянном, высказывали искреннюю готовность «послужить государю». Некоторые в принципе попадали под подозрение лишь оттого, что были кем-то упомянуты ранее. Желая поскорее освободиться, человек начинал называть имена других – и тянулась цепная реакция.
Кроме того, представление о чести у декабристов было несколько иное, нежели чем у их последователей – например, народовольцев и др. Декабристы не были революционерами, они, напротив, желали послужить государю и думали, что, подталкивая его к преобразованиям, делают императору услугу. Они не считали себя «бунтовщиками» и «заговорщиками» — каковыми сочла их власть. И видели свой долг, как подданных, прямо и честно рассказать обо всем.
Были, конечно, и случаи намеренного упоминания имени «соучастника» – из мести. Так, казненный впоследствии Сергей Муравьев-Апостол специально на допросах рассказал об участии в организации восстания своего родственника Артамона Муравьева. Пылкий офицер сделал это из мести за «предательство» — в решающий момент Артамон предпочел все же не выступать со своим полком, оставшись на стороне правительства. В итоге его приговорили к каторге и пожизненной ссылке.
Напоследок стоит упомянуть несомненного героя – декабрист Михаил Лунин на допросах заявил сразу: «Я поставил себе неизменным правилом никого не называть поимённо».
К сожалению, подобное поведение среди участников тайных обществ было редкостью, что приводило порой к трагедиям. Так, молодой декабрист Иван Поливанов, в свое время примкнул к Союзу Спасения – но быстро из него вышел, так как воззрений сотоварищей совершенно не разделял. К моменту восстания он уже создал семью (его жена готовилась стать матерью). И нелепое упоминание на одном из допросов перечеркнуло всю жизнь молодого отца семейства – его посадили в крепость, постоянно допрашивали, что подкосило и без того не слишком сильное здоровье… Поливанов скончался от нервной горячки в крепости 26 лет от роду, так никогда и не увидев собственного сына…
Как казнь превратилась в пытку…
Почему в качестве наказания пятерым декабристам – Кондратию Рылееву, Павлу Пестелю, Сергею Муравьеву-Апостолу, Михаилу Бестужеву-Рюмину и Петру Каховскому – было выбрано именно повешение?
Исторически наиболее «благородной» казнью считалось обезглавливание. Это была казнь «королей и дворян». Во-первых, такой вариант был наименее мучительным для самого человека. В во-вторых, в данном случае отсутствовала агония – то есть, собравшаяся поглазеть на зрелище «чернь» не могла бы увидеть предсмертные мучения представителя благородного рода.
Но Николай I настоял именно на казни через повешение, которая считалась уделом простолюдинов. Так он желал унизить тех, кто покушался на «священный» монархический строй. Унизительной такая казнь считалась из-за своей мучительности (человек еще некоторое время оставался в сознании), а также из-за того, что в момент удушения в организме расслабляются все мышцы, что приводит к опорожнению мочевого пузыря и кишечника.
Известие о том, что пять дворян будут казнены через повешение, шокировало весь Петербург. Дворян в России давно уже не казнили, поэтому подготовка к этому событию заняла достаточно много времени, а организация его была отнюдь не на высоте.
Началось все с того, что часть сборного эшафота, который планировалось установить в кронверке Петропавловской крепости, просто не была вовремя привезена. Пришлось ждать, устроители нервничали, полагая, что деталь эшафота исчезла по причине саботажа. Сначала приговоренные ожидали своей участи, сидя на траве. Потом их отвели в ближайшее здание для отдания «последнего долга». Православных причастил священник Мысловский, а лютеранина Пестеля – пастор Рейнбот.
Однако плохая организация давала о себе знать и далее. Перед самым повешением один из палачей внезапно упал в обморок – его заменили. Потом оказалось, что приговоренные попросту не достают до петель – принесли скамейки из близлежащего старого, полуразрушенного здания училища.
Известно, что то ли из-за плохих веревок, то ли из-за того, что смертников вешали с кандалами – но трое человек сорвалось. Но мало кто знает, что Павла Пестеля ждала еще более страшная участь – он доставал носками ног до эшафота, отчего смерть не наступала более получаса…
Впоследствии ответственность за все упущения при организации казни возложили на инженера Матушкина – его разжаловали в солдаты за некачественно возведенный эшафот.
Где похоронены декабристы?
Точное место захоронения пятерых казненных до сих пор неизвестно. Однако историки сходятся во мнении, что это был остров Голодай (ныне – остров Декабристов). Там обычно хоронили государственных преступников. В 1926 году на острове была поставлена памятная стела.
Также памятник установлен в другом предполагаемом месте захоронения – на территории морского завода «Алмаз».
Жены декабристов
«Жена декабриста» — это уже устойчивое выражение, обозначающее высшую степень любви и преданности мужу. Про женщин, поехавших за своими мужьями в сибирскую ссылку, сказано многое. Пожалуй, стоит обратиться к образам тех супруг, которые все же не захотели сопутствовать своим «вторым половинкам». Как сложились их судьбы?
Всего по делу декабристов было осуждено более 120 человек. И всего 23 из них были женаты. Объяснялось это просто – в то время мужчинам было принято жениться поздно, по достижении как минимум 30-летнего возраста. При этом девушек, разумеется, выдавали замуж рано. А поскольку большинство декабристов были людьми молодыми, они просто не успели обзавестись семьей и детьми.
При этом из 23 женщин за мужьями проследовало только 11 (и еще одна невеста, француженка Полина Гёбль). Стоит отметить, что некоторые из сосланных попросту запрещали своим супругам ехать за ними, понимая, что в Сибири их ждет совсем не простая жизнь.
Так, например, не разрешил жене приехать декабрист Иван Якушкин. Он полагал, что совсем еще маленьким детям мать гораздо нужнее. Правда, в 1831 году тоска по супруге дала о себе знать – и он в ответ на очередную просьбу жены таки разрешил ей хлопотать о возможности приехать. Но было уже поздно – Николай I велел А.Х. Бенкендорфу отказать Якушкиной под благовидным предлогом.
Супруги так и не увиделись до конца своих дней, но зато Анастасия вырастила двух замечательных сыновей, один из которых, Евгений, стал известным юристом и этнографом.
Похожая история произошла и в семье Артамона Муравьева. Только в данном случае уже его жена сама выбрала остаться с сыновьями. А когда один из детей внезапно умер в раннем возрасте, она поняла, что никогда не сможет оставить единственного сына… Муж и жена утешались лишь перепиской.
Император предоставил супругам «бунтовщиков» «высочайшую милость» — возможность развестись, что по тем временам было весьма необычно, неожиданно и смело. И некоторые этой возможностью воспользовались – например, Мария Поджио, жена декабриста Иосифа Поджио. Правда, сделала она это под давлением родных, которые и ранее не одобряли данный брак. Впоследствии вышла замуж за князя Гагарина.
Сестра Марии, Екатерина, была в свое время серьезно влюблена в Михаила Бестужева-Рюмина (того самого, казненного). Однако родные декабриста были против данного союза, да и сам он не был готов вступить в брак. Влюбленные расстались, и через полтора года Екатерина вышла замуж – тоже за декабриста, Владимира Лихарева. Тот страстно любил свою молодую супругу, а вот она вряд ли отвечала ему взаимностью – потому в Сибирь за мужем не поехала, предпочтя развод и повторный брак. Говорили, что, когда Лихарев узнал о повторном замужестве бывшей супруги, то чуть не сошел с ума, и после окончания ссылки попросился на Кавказ, где и погиб в бою. В кармане у убитого нашли портрет бывшей жены…
Впрочем, оставленные женами декабристы в ссылке тоже не скучали – многие обзаводились фактическими женами и создавали новые семьи, рожали детей. Так, например, Александр Бригген, чья супруга предпочла остаться в Петербурге, женился в Сибири повторно, на крестьянке Александре Томниковой. Также второй семьей обзавелся и барон Владимир Штейнгейль, он даже сумел после амнистии добиться для внебрачных детей титула потомственных почетных граждан и фамилии Бароновы.
Условия содержания
Вопрос, который волнует многих, но которому не так часто уделяется внимание – это условия содержания декабристов на каторге и на поселении в Сибири. Разумеется, поначалу для многих заговорщиков условия были достаточно сложными – кто-то отбывал наказание в камере крепости, кто-то содержался в остроге с простыми каторжниками и т.д.
Из более чем 120 человек, отправленных в Сибирь, 96 были приговорены к каторжным работам, остальные отправлялись на пожизненное поселение. Условия в поселении были, конечно, намного благоприятнее.
Первая партия каторжных была направлена в Благодатский рудник, где декабристы содержались вместе с другими осужденными. Условия там действительно были крайне тяжелыми – ежедневная изнурительная работа в темных шахтах, при этом на ногах заключенных были кандалы.
Но вскоре условия стали немного лучше – Николай I, беспокоясь, что образованные дворяне поднимут бунт и потянут за собой простых людей, повелел переселить всех в отдельный острог в Чите. Тюрьму себе каторжные декабристы строили сами. Но зато там уже были отдельные кровати и отдельные камеры на несколько человек или на семью. Также в 1828 году со всех декабристов были сняты кандалы.
Конечно, эти условия были далеки от того, к чему привыкли молодые дворяне. Но по сравнению с простыми людьми они жили вполне себе приемлемо. Несмотря на формальное лишение декабристов дворянского статуса, в реальности отношение к ним было все же особенным.
В 1830 году тех декабристов, у кого еще не закончился срок каторги (71 человек) перевели в тюрьму Петровский завод, построенную специально для них. Там также сохранился принцип отдельных камер-комнат для каждого человека. А время обязательных работ было сокращено до минимума. В свободные часы осужденные занимались обучением детей, составляли карты местности, изучали флору и фауну. Кто-то приобрел ремесло часовщика, кто-то – фармацевта.
После окончания срока каторги осужденные становились ссыльными – им полагались для поселения только строго определенные места. При этом связи и денежная помощь от родственников позволила многим обзавестись достаточно приличными домами и усадьбами.
Можно наверняка утверждать следующее: поначалу условия содержания декабристов и впрямь были ужасными, наравне с «простым народом». Но далее постепенно участь их облегчалась. Все же бывших дворян не бывает – недаром в 1856 году, при восшествии на престол, Александр II помиловал всех оставшихся в живых участников движения, вернув им звания и титулы, которые унаследовали также их потомки (в том числе родившиеся в ссылке).
Истории любовные…
Да, и на каторге было место романтике. Многие знают (благодаря советскому фильму «Звезда пленительного счастья») историю Ивана Анненкова и французской модистки Полины Гёбль. Хотя в фильме и замолчали тот факт, что Иван и Полина на момент его ареста уже являлись фактическими мужем и женой, француженка была беременна и вскоре родила дочь – ее она оставит свекрови и последует за Анненковым в Сибирь, где и обвенчается с ним законным браком.
Но была и еще одна любовная история с французским акцентом. Дочь гувернантки, Камилла ле Дантю, с детства была влюблена в барского сына, Василия Ивашева. Вот только социальное неравенство не давало ей возможности признаться в своих чувствах. Повзрослев, девушка сама стала гувернанткой и покинула дом Ивашевых. Но любовь продолжала теплиться в ее сердце… И тут Камилла узнает, что ее возлюбленный осужден в каторжные работы! Первое, что пришло ей на ум – злосчастное неравенство, что разделяло их, исчезло. Но нужно было сначала заручиться поддержкой родни будущего мужа. Родственники отнеслись к предложению благосклонно, а каторжный жених принял решение внезапной невесты «с чувством благодарности и изумления».
Несмотря на скоропалительность решения, их брак был очень счастливым, но, увы, недолгим… После девяти лет супружества Камилла умерла при очередных родах, а через год скончался и ее супруг. Впоследствии дочь Ивашевых, Мария, станет одной из первых российских феминисток.
Но были и те, кому не удалось получить разрешения на брак. Так, Варвара Шаховская, считавшаяся неофициальной невестой Петра Муханова, поехала в Сибирь вместе со своей сестрой – женой декабриста. Она надеялась получить разрешение на брак с возлюбленным, но в этом было отказано, так как ее сестра была замужем за родным братом Муханова, а такие браки тогда не дозволялись.
В результате девушке пришлось уехать, а после даже переписка между влюбленными была запрещена. Варвара умерла всего через три года после того, как поняла – надежды больше нет… Муханов же прожил долгую жизнь и даже успел жениться, но память о несостоявшейся невесте сохранил навсегда…
Случались в сибирской ссылке и романы… Любопытная история одной из самых известных декабристок – Марии Волконской. Она никогда не была душевно близка со своим мужем, который был старше нее на целых 17 лет. В каторгу за ним поехала скорее из чувства долга и некоторой свойственной ей экзальтированности. Но там она встретила настоящую любовь – тоже декабриста, Александра Поджио. Подлинная суть их отношений до сих пор не ясна – так, некоторые из друзей семьи утверждали, что это была романтическая связь и что даже дети, рожденные в Сибири, на самом деле были детьми Поджио, а не Волконского. Другие же опровергали подобные рассуждения, говоря, что отношения были чисто платоническими.
Но в любом случае это было сильное чувство… После получения амнистии в 1856 году пути влюбленных разошлись, хотя Александр и поддерживал отношения с Волконскими, особенно – с их детьми. Впоследствии Поджио женился – и поговаривали, что сей факт весьма огорчил Марию, желавшую быть безраздельной музой его сердца. Переписки между ними не сохранилось – вероятно, она была уничтожена, поскольку Мария стремилась сохранить для потомков кристально чистый образ спутницы декабриста. Но похоронены они были втроем – супруги Волконские, и рядом с ними Александр Поджио.
В прежние времена образ декабристов нарочито отполировывался, они представали какими-то памятниками самим себе. Но это были реальные люди – со своими слабостями, проблемами и ошибками. И осознание сего факта лишь приближает их к нам…
