Про жизнь на зоне (малолетке), реальная история, первый день

Левый угол в спальне принадлежал ворам.

Вор отряда, Былой, сначала был рогом отряда. После новогодних праздников его должны были освободить досрочно. Он убедил Антоненко, что отряд будет на первом месте в общеколонийском соревновании. Но случилось подряд несколько нарушений и первое место отряду не светило.
Разозлившись, Былой оторвал от кровати мелаллическую дужку и стал всех избивать. Кто-то увернулся и убежал, некоторым досталось, но не сильно. Но были и те, кто встать уже не смог. У одного парня была разбита голова, он истекал кровью. Дужка вся погнулась и еа место не входила, Былой откинул ее в сторону.
Досрочного освобождения его лишили и выгнали из рогов. Теперь он вор. Зная, что он бешеный в гневе, его слушались.
Еще один авторитет- Кося. До Былого ему было далеко, но работать он не ходил, корчил из себя больного. «Люмбаго, Николай Петрович, спина болит. Смотрите, еле двигаюсь,»-жаловался он начальнику и еле еле ковылял. Было видно, что он косит, но Антоненко его не трогал. Косе скоро восемнадцать и его отвезут на взросляк.
Кося обожал издеваться над ребятами.
-Как жизнь, Хитрый Глаз?- спросил меня как-то Кося.
-Да-а-а,-грустно сказал я.
-Выходит, хреново,-подытожил Кося.- Чтоб передохли все бугры, кинули новичка на полы. Ты держись. Ты ж не падаешь духом?
-Нет.

Кося потрепал меня за плечо.

-Кайф словить хочешь?
Я промолчал. Он обвил полотенце вокруг моей шеи и стал душить. Я потерял сознание. Очнувшись, чувствовал, как иголки бегают по телу.
-Словил кайф? Повторим?- И Кося опять меня придушил. Я снова отключился. Когда сознание возвращалось, Кося опять перекрывал мне кислород.
-А теперь я буду это делать руками,- Наслаждался он моей беспомощностью. Надавил мне на кадык, я начал кашлять и снова провалился в темноту.
Измывался надо мной Кося в течение месяца, пока не отбыл на взросляк.

В зоне бугры, роги и воры не заправляли свои койки, это было западло. Убирали за ними парни.
Как только я стал мыть полы, ко мне подошел бугор и велел застелить его кровать. Я отказался. Он сразу затянул меня в угол, подтянулся на дужках кроватей и толкнул меня ногами.
Я улетел к стене и стукнулся башкой, но не упал.
-Заправишь?
-Нет, и отхватил несколько ударов в грудь.
-Попозже поболтаем,-пригрозил бугор.

Перед ужином меня затащили в туалет и бил меня помогальник, оттачивая удары.

-Заправлять будешь?
-Нет,-сказал я, шатаясь. Тот отвесил мне моргушку и выгнал.
Я шел, как пьяный. Меня шатало, голова кружилась. Боли в теле я почти не чувствовал.
Все, кто занимался побоями, десятилетиями отрабатывали удары. Они точно знали, куда надо попадать. Им были известны самые болевые места на теле. Опыт передавали друг другу. Все это может пригодиться на воле, если придется за себя постоять.
На другой день избиение продолжилось и в корпусе и на работе, так как кровать заправлять я не стал. Сломав об меня очередную палку, помогальник отпустил меня до вечера.
Работу закончили немного раньше и я с парнями вышел подышать воздухом.
Прибежал Мотя и кинул в нас палец. Ребята от неожиданности отпрыгнули.
-Че ссыте, это ж палец, не убьет. На станке отпилил случайно.
-В том году парень кисть себе отрезал и таскал ее на палке. Вот страх был!
Мотя привязал палец за веревку и отправился дальше играть им.
Вечером мне опять досталось от помогальника.
-Че ты, Хитрый Глаз, такой упертый? Тут всяких обламывали. Полы тоже мыть не соглашался, теперь моешь и ничего. Еще никто не смог противостоять нашим законам. Так что и кровати убирать будешь.-Так он говорил, не забывая наносить мне удары. Но я молчал.

Про себя я думал, что вряд ли долго так протяну.

И срок вроде не сильно большой, но если ежедневно будут дуплить, разве я доживу до конца? А если доживу, то выйду инвалидом. Лучше слушаться и быть здоровым. А то буду, как Амеба.
Амеба- пацан с нашего отряда, мой Тюменский земляк. Кличку его я услышал, когда нас вели в отряд, а пацаны выбивали матрасы.
Он имел болезненный вид и был всегда грязным. У него не было времени даже помыться. Он только и делал, что драил полы, переходя из одного помещения в другое. Грязь настолько въелась в него, что отмыть его было нереально. Он выполнял безприкословно любые приказания, не выражая при этом никаких эмоций. У него было отбито все: почки, печень, легкие, одна ушная раковина была похожа на огромный пельмень. Даже слабый толчок в грудь вызывал у него адскую боль, от любого толчка он вырубался, а во сне мочился под себя. Его давно никто не бил, даже жалели. Раньше его часто обманывали. Наврут ему, что земляки. Амеба радуется, а они потом бьют его и говорятт, что западло таких иметь земляков.

Я хотел с ним поговорить, но он боялся и сторонился меня.

Но один раз я догнал его и сказал:
-Амеба, я твой земляк, давай поболтаем.
Тот замедлил шаг.
-Ты честно из Тюмени?
И хоть я не жил там, закивал утвердительно, спросил в каком месте он жил. Амеба объяснил. Я этого места никогда не слышал, но ответил:
-Сто раз там был.
Амеба еле заметно улыбнулся.
-Мой дом с синими воротами у магазина.
-Синие ворота? Так это твой дом?
-Мой. Может ты моего брата знаешь? Стриж кличка.
-Конечно знаю, разве я мог подумать, что это твой брат!
Тень улыбки снова пробежала по лицу Амебы. Он спрашивал, где жил я. Я ответил, что в центре.

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!: