В Первую чеченскую кампанию особую воинственность показали бойцы роты специального назначения 166-ой ОМСБр, за эту отважную решимость боевики даже прозвали их “бешеными”. Чтобы враг знал, с кем имеет дело, парни из “бешеной” роты повязывали на голову черные повязки или косынки.
Использование повязок изначально не имело какого-то символического значения. Их повязывали чисто из практических соображений, чтобы защититься от жары, пота. Треугольниками медицинских или самодельных косынок прикрывали лица от пыли. Массовое использование повязок в «бешеной» роте, как знака, отличающего их от остальных, началось после тяжёлого и трагического штурма селения Белгатой в апреле 1995 года. Пройдя Ведено, Хиди-Хутор, Ялхой-Мокх, Центарой с минимальными потерями, именно в Белгатое ряды «бешеных» значительно поредели.
Штурм Белгатоя начался 4 апреля 1995 года. Сразу стало понятно, что легко не будет. Селение заняли опытные боевики, так называемый, «басаевский спецназ». Со стороны чеченцев работали снайперы, они просто не давали хоть сколько-то продвинуться вперёд. Тем не менее, «бешеные» вопреки всему, шаг за шагом, отвоевывали село, теряя, правда, при этом людей и технику (два танка сгорели, один был поврежден).
В разгар боя в одном из помещений удалось обнаружить снайпера, женщину. Ее пристрелили сразу, таковы негласные законы войны.
В другом помещении были найдены доказательства того, что боевики не бедствуют и располагают едой, медикаментами, «спонсоры» обо всем позаботились. Тут же валялся чемодан с деньгами, как оказалось, фальшивыми. Этот гонорар для наемников за участие в убийстве федералов чеченцы оставили в спешке, уходя со своих позиций.
Практически в самом начале штурма «бешеные» потеряли самого харизматичного из бойцов, Авдошкина Сергея, по кличке «Морпех». Уроженец Воронежской области, он вернулся в Чечню после срочной службы в морской пехоте (отсюда прозвище), был участником «новогодних» событий в Грозном. Пуля угодила ему в живот, умер боец быстро.
Смерть Морпеха сильно повлияла на оставшихся в живых сослуживцев. Как рассказывали позже очевидцы тех событий, близко знавшие Авдошкина в отчаянии рвались в бой, чтобы отомстить за товарища.
Вечером того же дня группа бойцов всё-таки решилась это сделать и самовольно отправилась уничтожать боевиков. Среди них был уроженец Вязьмы Юрий Соколов. Назад вернулись все, кроме Юрия. Несанкционированная вылазка имела весьма трагические последствия для него.
Когда завязалась перестрелка между группой бойцов из «бешеной» роты и боевиками, Юрий, находясь от своих на отдалении, очевидно, был ранен в ногу, после чего его взяли в плен.
Какие ужасы он пережил, сослуживцы узнали только на следующий день, когда случайно обнаружили тело бойца под грудой старой соломы. В изувеченном теле сложно было признать Юрия: руки и ноги его были переломаны, коленные суставы прострелены, перебит позвоночник, его пытали, снимая лоскутами кожу со спины. И, напоследок, перерезали ему горло, после чего размозжили череп и запихали в него навоз. Понять, что это — Юрий, смогли только по наколкам.
Село удалось взять на следующий день, 5 апреля. Все ещё находясь под сильным впечатлением от потерь последних суток, бойцы «бешеной» роты, тем не менее, продолжали работу по зачистке. При обыске одного из домов группа бойцов обнаружила рулон черного шелка. Из него они сделали повязки на голову, которые вскоре раздали всем остальным. И если раньше нечто подобное можно было встретить на головах у отдельных военнослужащих разведроты 166-й бригады, то после штурма Белгатоя повязка черного, или реже зелёного, цвета стала обязательным атрибутом бойцов «бешеной» роты. Таким образом ими поддерживалась память о погибших друзьях-сослуживцах в те апрельские дни, месть за которых стала делом чести.
